Признание мамы-тигра: я зашла слишком далеко
Британка Танит Кэри принялась делать из своей дочери вундеркинда с первых дней ее жизни. Развивающие игрушки, частные педагоги, постоянные нагрузки — все это привело к проблемам с психикой у ребенка. И тогда Танит приняла, пожалуй, самое сложное решение — отстать от дочери и дать ей возможность развиваться самостоятельно, а не из-под палки.
"На этой неделе я приняла решение, ознаменовавшее отказ от моих полосок мамы-тигра. Я возила свою 11-летнюю дочь на уроки китайского, по пути решая с ней математические задачки, и тратила по 75 фунтов в час на частных педагогов. Но когда дело дошло до пожинания плодов моего труда, я втянула когти и позволила Лили самой выбрать себе школу.
До этого я потратила порядка 500 фунтов на вступительные взносы за экзамены в пять лучших школ Лондона, спустила небольшое состояние на уроки скрипки, но решила дать дочери возможность пойти туда, где она будет, в первую очередь, нормально себя чувствовать, а не зарабатывать баллы. Не буду лукавить, это решение далось мне нелегко. Путь был долгим, но моя история показывает, что чрезмерная дрессура детей приносит им больше вреда, чем пользы.
Конечно, как и любой другой родитель, я поначалу полагала, что просто желаю добра своему ребенку и даю ему самое лучшее. Обнимая свою новорожденную дочь, появившуюся на свет в декабре 2001 года, я считала, что обязана стимулировать ее мозг развивающими игрушками, играми и видео. Я оплакивала то время, когда сама была маленькой — мои родители давали мне мало стимулов. Я просто росла и играла.
Сначала все шло прекрасно. Лили опережала все графики развития, я сияла. Но когда в три года она пошла в частную школу, пузырь моего самодовольства лопнул в секунду. Я оказалась в компании матерей, убежденных в том, что их дети — самые яркие и лучшие. На родительских собраниях я хотела слышать не то, что Лили счастлива и довольна, а то, что из нее, еще только учащейся писать, выйдет как минимум вторая Джоан Роулинг.
Когда Лили стала постарше, я поняла, насколько заразно "гиперродительство". Если мы замечали у одного ребенка новую методичку по математике, то кидались покупать своим детям такие же — чтобы они не отставали. Невроз подкреплялся разговорами у школьных ворот, когда мы поджидали детей после уроков. Постепенно воспитание ребенка превратилось в стрессовое соревнование.
Лили, несмотря на свой юный возраст, понимала, что ее успехи имеют большее значение для нас, чем для нее самой. И что чем больше ей удается сделать, тем большее давление будет на нее оказываться. В следующие несколько лет проблема усугубилась. Домашние задания стали для нее полем битвы. Она едва открывала учебники, как тут же начинала кричать: "У меня не получается!", хотя на самом деле просто панически боялась ошибиться.
Чтобы попытаться разобраться во всем, мой муж Энтони и я обратились к психологу-педагогу, который обнаружил у Лили прекрасные когнитивные способности и не выявил никаких признаков трудностей в обучении. Зато мы узнали, насколько глубоко была задета самооценка нашей дочери.
Хотя мы никогда не говорили Лили, что она должна быть первой в классе, она по-прежнему чувствовала, что обязана быть лучшей во всем. Если у нее это не получалось, она делала вывод, что не имеет смысла и пытаться. Стало понятно, что, несмотря на все наши усилия, Лили чувствовала постоянную критику. Она заняла оборонительную позицию и стала обидчивой. Самым серьезным оказалось то, что своими утверждениями о том, что она не может сделать домашнюю работу, Лили на самом деле проверяла, люблю ли я ее за успехи или просто так.
Так я поняла, что ради счастья дочери должна изменить направление своего движения. За эти годы в голове Лили поселился внутренний критик, который постоянно твердил ей, что она недостаточно хороша. Чтобы помочь ей прогнать этого критика, я отвела дочь к Дженни Фостер, тренеру по НЛП, которая обучает детей стратегии борьбы с негативными мыслями, подрывающими их веру в себя, и замены их на позитивные.
До начала занятий Дженни объяснила мне, что проблемы, подобные тем, что были у Лили — не редкость. Растущее давление на детей с самого раннего возраста способствует росту тревоги. Младшему из пациентов Дженни было всего шесть лет.
По прошествии некоторого времени Лили, казалось, расслабилась и перестала тянуть с выполнением домашних заданий. Перед экзаменами я разрешила ей делать то, что она хочет, а не заставлять учить материал, как это делали другие родители. Мне пришлось сдерживать себя — сложно замедлиться, когда ты несколько лет участвовала в гонке. Но сейчас мне нравится, что, когда Лили приходит домой из школы, я спрашиваю ее: "Как дела?", а не "Что ты получила?". А больше всего мне нравится, что я наконец-то начала ценить Лили как человека, которым она является — девочку с острым чувством юмора, любящую кошек, — а не человека, которым я хотела ее сделать".
Читайте также:
"Я делила мужа с другими его женами"
Какой будет дедушка из Чарли Шина?
Наталья Синица 